Показать содержимое по тегу: Книга радости

В том самом печальной памяти 2007 году, когда правительство Эстонии активно боролось с памятником Освободителям Таллина от нацистов, в России вышла книга Михаила Елизарова «Библиотекарь». Относительно небольшое по формату издание сразу же вызвало к себе горячий интерес как верных поклонников творчества этого весьма интересного автора, так и всех любителей жанра т.н. «магического реализма».

Обложка романа Михаила Елизарова "Библиотекарь".

Суть сюжета романа Елизарова, вкратце, состояла в следующем: в мирные послевоенные годы в СССР были изданы несколько книг малоизвестного писателя Дмитрия Александровича Громова. Для того времени это были вполне обычные произведения, рассказывающие о трудовых и ратных подвигах советского народа, а потому они тихо и незаметно прошли мимо изысканной читательской публики, увлечённой творчеством Платонова, Битова и прочих литературных звёзд той эпохи, заняв своё место на пыльных полках скромных деревенских библиотек.

«Книги его бесследно канули в макулатурную Лету, а когда политические катастрофы разрушили советскую Родину, о Громове, казалось, вспомнить было некому. Громова мало кто читал. Конечно, редакторы, определявшие политическую лояльность текстов, а потом критики.

Биография Громова шла бок о бок с развитием социалистического отечества. Он закончил семилетку и педагогический техникум, работал ответственным секретарем в редакции заводской многотиражки. Чистки и репрессии не коснулись Громова, он спокойно дотянул до июня сорок первого года, пока его не призвали. На фронт он попал военным корреспондентом. Зимой сорок третьего Громов отморозил руки. Левую кисть удалось спасти, а вот правую ампутировали. Так что все громовские книги были созданы вынужденным левшой. После победы Громов увез семью из ташкентской эвакуации на Донбасс и до пенсии оставался в редакции городской газеты.

За перо Громов взялся поздно, зрелым сорокалетним человеком. Он часто обращался к теме становления страны, воспевал ситцевое бытье провинциальных городков, поселков и деревень, писал о шахтах, фабриках, бескрайней целине и битвах за урожай. Героями громовских книг обычно бывали красные директора или председатели колхозов, солдаты, вернувшиеся с фронта, вдовые женщины, сохранившие любовь и гражданское мужество, пионеры и комсомольцы — решительные, веселые, готовые к трудовому подвигу. Добро торжествовало с мучительным постоянством: в рекордные сроки поднимался металлургический комбинат, недавний студент за полгода заводской практики превращался в закаленного специалиста, цех перевыполнял план и брал новое обязательство, зерно по осени золотыми реками текло в колхозные закрома. Зло перевоспитывалось или упекалось в тюрьму. Разворачивались и любовные страсти, но очень целомудренные — поцелуй, заявленный в начале книги, по аксиоме театрального ружья стрелял холостым чмоканьем в щеку на финальных страницах. И Бог с ними, с темами. Написано это было заунывным слогом, добротными, но пресными предложениями. Даже обложки с тракторами, комбайнами и шахтерами были из какого-то сорного картона.

Страна, породившая Громова, могла публиковать тысячи авторов, которых никто не читал. Книги лежали в магазинах, их уценивали до нескольких копеек, сносили на склад, сдавали в утиль и выпускали новые никому не нужные книги.

Последний раз Громова напечатали в семьдесят седьмом году, а потом в редакциях сменились люди, знавшие, что Громов — это безобидный словесный мусор ветерана войны, в котором общественность не особо нуждается, но и не имеет ничего против его существования. Громов отовсюду получал вежливые отказы. Государство, празднуя грядущее самоубийство, высиживало бесноватую литературу разрушителей.

Овдовевший одинокий Громов понял, что отпущенное ему время истекло, и тихо умер, а через десять лет вслед за ним ушел СССР, для которого он когда-то сочинял.

Хоть и было выпущено Громова общим числом больше чем полмиллиона, только отдельные экземпляры чудом осели в клубных библиотеках в далеких поселках, больницах, ИТК, интернатах, гнили в подвалах, схваченные накрест бечевкой, стиснутые материалами какого-нибудь съезда и ленинским многотомьем».

«Библиотекарь», Михаил Елизаров.

Неудивительно, что лишь спустя десятилетия тем немногим, кому случайным образом довелось прочитать творения Громова «от корки до корки» стала открываться истинная сила его книг. В зависимости от содержания конкретного произведения прочитавший его человек погружался в особое состояние – мог, к примеру, впасть в эйфорию радости или приобрести сверхчеловеческие способности.

Познавшие тайну стремились любой ценой достать остальные «волшебные» книжицы, а заодно скрыть информацию об их чудесных свойствах от других. Но тяжесть тайны и поставленные цели были слишком велики для одного отдельно взятого индивида, и потому вскоре на просторах бывшего Советского Союза стали возникать так называемые «библиотеки» или «читальни», представлявшие собою боевые минигруппировки с жёсткой иерархией, сплотившиеся вокруг обладателя заветного сокровища.

Пройдя период истребительных войн за право владеть книгами Громова, «читальни» заключили между собой основанный на правилах договор, призванный не допустить «беспредела» в отношении друг друга. Но правила, как известно, придуманы, чтобы их нарушать: в результате подковёрной борьбы за чудо-книгу гибнет глава одной из «библиотек», в результате чего право на её обладание переходит его родственнику – совершенно обычному молодому человеку, понятия не имеющего о могущественной силе, таящийся под скромной потрёпанной обложкой. Появление фактора "икс" грозит нарушением зыбкого баланса в теневом мире библиотекарей, тщательно скрытом от глаз обывателей.

Всего было издано 7 книг Громова общим тиражом около полумиллиона экземпляров. К примеру, повесть со скромным названием «Дорогами труда» считалась Книгой ярости, ибо придавала прочитавшему её силу и способности убить голыми руками сразу несколько человек за считанные минуты. Книга памяти, она же «Тихие травы», вновь погружала читателя в мир самых его светлых воспоминаний.

Среди написанных фронтовиком Громовым книг имеется повесть «Нарва», являющаяся, как уже понятно из её названия, его мемуарами об освобождении от гитлеровцев этого небольшого эстонского города, стоящего на границе с Россией. «Нарва» была Книгой радости.

Советская листовка на эстонском языке, посвящённая освобождению Нарвы от гитлеровцев.

«Прочел он Книгу Радости, она же — «Нарва». По воспоминаниям бывшей жены, Лагудов перенес бурное эйфорическое состояние, не спал всю ночь, говорил, что подверг бытие всеобщему анализу и у него появились великолепные мысли, как принести пользу человечеству, раньше он был запутан в жизни, а теперь все стало ясно, при этом громко смеялся. К утру эмоции утихли, и он сухо сообщил встревоженной жене, что его идеи рано подвергать оглашению. В тот день он не смог выйти на работу, настроение было подавленным, и мыслей о всеобщей гармонии он больше не высказывал». Так рассказывает об ощущениях человека, прочитавшего «Нарву», сам Елизаров в своём «Библиотекаре».

Советская листовка на эстонском языке, посвящённая освобождению Нарвы от гитлеровцев.

«Спойлерить» роман Елизарова дальше не имеет смысла – если вас заинтересовал этот роман, то лучше прочитать его самим: в интернете или в бумажном варианте, если есть возможность купить или взять в библиотеке. Поверьте, книга этого стоит.

«Я всегда с большим теплом вспоминал своё советское детство. Как бы мне ни пытались в течение многих лет доказать, что это всё неправда, что на самом деле я жил плохо, родители мои жили неправильно, вся моя страна жила неправильно, и победили мы в Великой Отечественной войне не благодаря, а вопреки, — меня это страшно раздражало!… И мне захотелось поговорить о той стране, где существовали какие-то другие ценности. Где практиковалась почти платоновская метафизика: важна была идея, а не её материальное воплощение. Выбор был между хлебом белым и чёрным… Это на самом деле дико правильно, потому что выбор должен быть аналоговым: «да» или «нет»… А главное — это «быть» или «не быть». Это основной экзистенциальный выбор, который ты делаешь каждый раз», - написал сам Елизаров по поводу мотивов, побудивших его к созданию «Библиотекаря».

Аллан Хантсом

PS Для тех наших сограждан, кто по каким-либо причинам испытывает проблемы со чтением (а таких, поверьте, немало), настоятельно рекомендую посмотреть сериал «Библиотекарь», снятый в этом году режиссёром Игорем Твердохлебовым по мотивам произведения Елизарова. Главного героя играет сын Михаила Ефремова – Никита Ефремов. В других ролях снялись Андрей Мерзликин, Михаил Трухин, Сергей Епишев, Алексей Дмитриев и другие замечательные актёры.