28 сентября состоялись похороны Ханона Зеликовича Барабанера, одного из самых известных среди русскоязычных и русских  жителей Эстонии общественно-политических деятелей, почётного гражданина Таллина. 

 Не все русскоязычные мейнстримные СМИ сразу сообщили о его кончине или дате прощания с Ханоном Барабанером, а эстоноязычные вовсе обошли вниманием смерть выдающегося представителя нашей страны. Это показывает, насколько глухой остаётся местная этнократия к проблемам русского/русскоязычного населения, составляющего без малого треть населения страны, безразлична к нему.   

Его дискриминацию и заботы более 30 лет поднимал на щит Ханон Барабанер, причем на самых разных площадках от имени самых разных организаций. И делал это в отличие от других лидеров, на мой взгляд, особо ярко и убедительно.

О богатейшей трудовой и общественной деятельности Ханона Барабанера в последние дни написано не мало. Но не всё, так как трудно перечислить все его должности и регалии, обширный круг интересов и главное – достижений. Поэтому остановлюсь на двух моментах, которые остаются, как бы, в тени, но которые также показывают его, как личность, как человека, как гражданина.

Первое. Ханон Барабанер при всем его огромном авторитете у всего неэстонского населения, воспринимался критически частью русских политиков на русскоязычном политическом поле. Последние делали акцент на русскости, защите от дискриминации русского населения, составлявшего почти 30% населения страны (сегодня – 25%) и представляли себе такое единение неэстонцев, когда к громадному «русскому меньшинству» примыкали бы представителей остальных национальных меньшинств (соответственно – 5% и 4 %).

Напротив, Ханон Барабанер был истым интернационалистом и не только врагом русофобов, антисемитов и русских шовинистов, он исключал в общественно-политической борьбе с дискриминацией разделение борющихся по национальному признаку. Более того, признавая, что этническая дискриминация более других касается именно русских жителей, он тем не менее считал, что выпячивание русскости никак не способствовало бы ослаблению порожденной националистами-русофобами неизбежной межнациональной (особенно эстонско-русской) конфронтации.

Так или иначе, но в наши дни стало очевидным, что обезличивание русского в общественно-политической жизни тоже не дало результатов и завело борьбу за межэтническое равноправие в тупик из-за непреклонности и упёртости эстонской этнократии.           

Этому не помешали даже некоторые компромиссы Ханона Барабанера, которые скорее всопринимались, как уступки этнократам. Среди них и подписание возвания об увековечивании в Таллине памяти российского президента Бориса Ельцина, а ещё – осуждение специальной военной операции России в Украине.

При всём при этом в Ханоне Барабанере даже встречавшие его в штыки или не во всём с ним согласные лидеры русских партий и организаций почитали, прежде всего, его интеллектуальность, а также прямоту и искренность в отстаивании своей политической позиции и относились к нему уважительно.  

Второе. Ханон Барабанер всячески подчёркивал положительное влияние русского присутствия в Эстонии, как и в царское время, в период первой Эстонской республики, а также в советский период, что приучало эстонское общество к большей терпимости в отношении тех жителей Эстонии, которые представляли другие национальности. Последнее приходило и в ходе политического противостояния русскоязычных и русских политиков русофобии, поскольку сопровождалось подчеркнуто уважительным отношением к истории и трудной судьбе эстонского народа.  

 Пример тому – изданная к столетию Эстонской республики воссозданным и Ханоном Барабанером Русским академическим обществом Эстонии трёхтомная книга «Русский след в становлении и развитии Эстонии». Герои этого исторического исследования сыграли в ХХ веке, в межвоенный период, важную роль в создании государственных институтов Эстонской республики,  а также в искусстве и науке молодой страны.

А весной этого года, действующий при Министерстве культуры ЭР  Совет по культуре национальных меньшинств, членом которого был и Ханон Барабанер, принял его позицию о том, что «Эстонское общество – это народ, 30% которого составляют неэстонцы», а еще: «Мы вместе создали это государство», «Эстония была и остается нашим общим домом».

И хотя пока это остается больше гласом вопиющего в пустыне, но ничто не проходит бесследно. Жизнь показывает, что борьба Ханона Барабанера по обеспечению гражданского мира и межэтнического равноправия создают для этого благодатную почву. Вне всякого сомнения Эстония и эстонский народ ещё воздадут должное Ханону Барабанеру, желавшему видеть её процветающей и этнотерпимой. 

Димитрий Кленский